Лезвие бритвы (Иллюстрации Г. Бойко) - Страница 172

К оглавлению

172

— Комнаты всем заказаны. Тиллоттаму я беру к себе. Не удивляйтесь, если увидите у себя новенькие чемоданы- в них только по нескольку книг. Мы с Чезаре их купили- нельзя же Даяраму и Тиллоттаме быть респектабельными путешественниками без багажа, Анарендра и Арвинд- магнаты в своем чудовищном автомобиле, их чемоданы пусть «остаются» в багажнике.

Арвинд высадил своих пассажиров, пообещав вернуться после того, как в гараже машину вымоют, проверят, смажут. Всех удивила Тиллоттама. Она низко поклонилась Арвинду и машине, стерла густую пыль с капота концом своего головного шарфа и прижалась губами к сверкающей стально-голубоватой поверхности, сказав что-то, прозвучавшее мелодичным речитативом.

— Она говорит,- перевел серьезный Даярам,- что с детства хранила в памяти сказку о голубой колеснице. Колесница, уносящая людей далеко от страха и страданий, в светлый и широкий мир. Сказка исполнилась — вот колесница, и случайно ли она голубая?

Глава восьмая

АПСАРА ТИЛЛОТТАМА

На художника Чезаре было совершено нападение. Вечером в переулке у самой гостиницы на него набросились четверо, скрутили руки и куда-то поволокли. Чезаре стал отчаянно сопротивляться и звать на помощь. Тогда его ударили по голове. Три недели он пролежал в больнице из-за сильного сотрясения мозга. Видимо, это не была месть Трейзиша, потому что его хотели куда-то увезти.

Итальянцы не без основания подозревали, что это нападение связано с черной короной.Они сняли отдельный дом,куда вскоре приехал капитан Каллегари.Теперь вся компания друзей, за исключением лейтенанта Андреа, оказалась в сборе.

Мадрас показался друзьям уютным, к жаре они привыкли. Сандре и Леа нравился местный обычай женщин ходить босиком, в одном только сари, нравились темные чеканные лица тамилов и других южноиндийских народностей. Сам город был чище, чем другие виденные ими города, и даже красных бетельных плевков на улицах, к которым никак не могли привыкнуть путешественники, здесь было меньше.

Однако после ранения Чезаре чувство безопасности и покоя покинуло итальянцев. Прежняя восхитительная жизнь путешественников, любопытных и безучастных,ни к чему не обязанных и проходящих сквозь обычную людскую жизнь, подобно существам из другого мира, была разрушена. Леа купила автоматический пистолет, быстро выучилась стрелять и носила оружие в своей сумочке,никогда не расставаясь с ним. Капитан Каллегари резонно убеждал, что оружие мало чем поможет,если не знаешь, кого и когда опасаться, потому что у наносящего первый удар всегда все преимущества и в этом сила всякого хищника.

По мнению капитана,пора было уезжать если не из Индии вообще,то из Мадраса — во всяком случае. Сандра и Леа соглашались с ним, но ничего нельзя было сделать до окончательного выздоровления Чезаре.

Накануне возвращения Чезаре из больницы итальянцев посетил Даярам с радостным сообщением,что им,наконец, удалось получить все нужные документы и свидетельские показания. Это Тиллоттама после неудачи с объявлениями в газетах придумала план, по которому они принялись обходить город, улицу за улицей, дом за домом. И Тиллоттама нашла дом своего дяди- единственного из мадрасских родственников, оставшегося в живых. Он жил в том же маленьком особняке в Трипликане, как и в роковом 1947 году.

На днях состоится суд для восстановления Тиллоттамы в гражданских правах, и тогда они смогут пожениться.

— И уехать отсюда! — обрадованно воскликнула Леа.

— Не сейчас еще. Я ведь начал работать — леплю с Тамы.

— О, как хорошо! Мы придем посмотреть.

— Еще рано. Но я хочу пригласить вас всех к нам, потому что на днях из Салема приезжает мой русский друг, геолог, помните мою встречу в Кашмире? Мистер Чезаре к тому времени тоже сможет прийти.

— Придем обязательно,- пообещала Леа,- мне хочется познакомиться с русским ученым. Но…- она замялась,- сделать статую, как вы хотели, это ведь очень долгое дело. И мы уедем. Вы останетесь здесь вдвоем с Тамой, одни в целом городе. Кто знает, вдруг Трейзиш разыщет вас. Мне кажется, может быть, из-за Чезаре, что это опасно.

Рамамурти снисходительно улыбнулся и принялся возражать с несвойственным ему упрямством. Видно было, что он слишком увлечен своей работой и не хочет, а вернее, не может думать ни о чем другом.

Леа рассердилась и обрушила на Даярама целый поток слов, благо ее английский язык значительно усовершенствовался.

Даярам растерялся от темпераментного наскока и только развел руками:

— То есть вы думаете, что Тиллоттама в своем одиночестве в плену и тоске полюбила бы каждого, кто пришел к ней из внешнего мира?

— Совсем нет! Вы уж чересчур скромны, чаще смотритесь в зеркало, — почти сердясь, возразила Леа.- Но, видите ли, красота Тиллоттамы мне кажется почти чрезмерной, ну, вроде громадного автомобиля, на котором мы удрали из Бомбея. Как владеть «Старфайром» может лишь очень богатый человек, так и в жизни очень непросто быть с женщиной столь необыкновенной, редкой красоты. Надо обладать большим могуществом или же запирать ее.Глядя на Тиллоттаму, я понимаю мусульман.

— И я в ваших глазах…

— Кажетесь недостаточно могучим,грозным,жестоким, чтобы неустанно охранять свою красавицу в обычной жизни, такой, как ваша, обыкновенных людей, не принцев крови, не архимиллионеров. И я боюсь за вас и за Тиллоттаму, поймите меня правильно,Даярам.Что такое мы, не имеющие ни власти, ни силы за спиной? Пустое дело убить вас, скрутить и увезти Таму совсем так, как поступили с Чезаре.После Кейптауна за нами ходит какая-то угроза.Мы не понимаем, что это такое, и не можем найти защиту. Трудна судьба Красоты Ненаглядной в нашем жестоком мире, а ведь вечно бегать и прятаться нельзя, жить станет противно. Все во мне протестует, когда подумаю. Надо Таме быть артисткой кино… и принадлежать народу Индии, да и всему миру!

172