Лезвие бритвы (Иллюстрации Г. Бойко) - Страница 217

217

— Опять позднее раскаяние.

— Сознательно предпочел лишний шаг в науке совершенствованию в языках!И, в общем,ничего страшного,стоило.Я не намерен много странствовать по загранице, английского хватит.

Из автомобиля вышло много людей. Три женщины: две дочерна загорелые европеянки и очень смуглая дочь Индии, казавшаяся еще темнее в черном сари. Четверо мужчин- два индийца,два европейца, в каждой паре- старик и молодой.

— Целая делегация почтила выздоровление нашего геолога,-ухмыльнулся Гирин, — очевидно, Ивернев пользуется успехом.

Хозяин дома и приехавшие были давно знакомы, и непринужденность, установившаяся между ними, несколько нарушалась присутствием Гирина, Симы и стройного старика с густой,как у сикха,бородой,необыкновенно величественного в высоком белом тюрбане. Художник Рамамурти объявил, что это его гуру — профессор истории искусств Витаркананда. Ивернев кое-что знал о роли ученого в жизни Даярама и приподнялся на постели, чтобы почтительно приветствовать Витаркананду. Но старик с женски нежной заботой заставил его улечься и несколько раз провел концами пальцев по лбу и вискам больного.Приятное чувство покоя и доверия охватило Ивернева, он на минуту закрыл глаза.

— Его нельзя утомлять!-нахмурилась Сандра,восхитившая Симу своей уверенной красотой.

Однако после того как жена индийского художника откинула на плечи свое тонкое покрывало, низко поклонилась больному и потом, чисто европейским жестом,подала ему обе обнаженные до плеч руки, Сима уже не могла смотреть ни на кого больше. А оба художника, Даярам и Чезаре, присматривались к редкой в Индии представительнице прекрасного пола из далекой России.

Никто из них, кроме Ивернева, не замечал, что двое ученых смотрели друг другу прямо в глаза с той прямотой, какая может быть только у больших друзей или смертельных врагов.

Едва Витаркананда, успокоив геолога, повернулся к присутствующим, как встретил изучающий взгляд русского врача.Слегка приподняв изломанные смоляные брови над глубокими темными глазами, индиец вопросительно посмотрел в бледно-голубые, как тибетские снега на рассвете, глаза русского. Несколько минут длился их никем не замеченный поединок, или, вернее, проба сил, пока Витаркананда вполголоса не спросил Гирина:

— Вы из стоящих на пути?

— Если вы разумеете под путем науку- да, если йогу — нет.

Профессор скрыл улыбку под широкими седыми усами.

— Каждый ученый, если он истинный ученый, бесстрашный и отрешенный познаватель правды, и есть жнани-йог с дисциплиной мысли и воли.

— Трудно самому определить,истинный ли я ученый, но стараюсь служить науке по мере сил и без корысти.

— Я вижу,- ответил Витаркананда,- так же как вижу, что она,- он перевел взгляд на Симу,- прошла немало ступеней Гхеранда Самхита (профессор употребил тантрическое название хатха-йоги).

— Уверен, что жена не думала об этом, — улыбнулся Гирин.

— У вас в России, да и вообще на Западе, немало людей, не подозревающих, что они йоги, но достигших таких же высот совершенствования и понимания.

Громкое восклицание Леа прервало их неторопливый разговор. Сандра перевела быстрый поток итальянских слов.

— Леа говорит, что давно мечтала увидеть поближе одну из удивительных русских гимнасток!

— Я хоть и русская гимнастка, но меня нельзя причислять к замечательным нашим девушкам, победившим в Риме,- ответила Сима,- я одна из мастеров спорта, каких у нас много тысяч. И это правда, а вовсе не скромность.

— Все равно, вы мне нравитесь!- заявила Леа, беря Симу под руку. — Смотри, Чезаре, она тоже маленькая, как и я, разве чуть выше.

— Немного, всего сантиметров на пять!

— Я привыкла к мужскому презрению,-вздохнула Леа,-но должна тебе заметить, что неприлично проглядывать глаза, как ты делаешь. Сначала с Тамой, теперь вот с русской. В первую же встречу! Думаешь, если ты художник, так тебе все дозволено? А дальше что будет?

— А дальше будет вот что.- Чезаре поднялся. — Мы утомили Тислава, — так итальянец произносил трудное имя. — Пора идти. Я предлагаю новым русским друзьям поехать с нами. Недалеко богатая вилла, владельцы которой уехали в путешествие.Мы арендовали там купальный бассейн,глубокий,с вышкой.Это сильно облегчило пребывание в жарком Мадрасе!

Сима вопросительно посмотрела на Гирина, тот на Ивернева. Геолог согласно кивнул.

— Бассейн в кафеле цвета неба, и теплая вода смешана с ключевой! Голубая прохлада! — соблазнял Чезаре. — Профессора мы тоже захватим с собой.

Глаза Даярама и Тиллоттамы сделались круглыми от ужаса. Витаркананда нисколько не оскорбился,мягко объяснив, что принадлежит к старому поколению, для которого такие вещи невозможны.Чезаре поспешил попросить прощения.Ученый ласково отклонил повинную.

— Хотелось бы встретиться с вами,- обратился он к Гирину,- когда вы отдохнете от путешествия и будете свободны от конференции.

— Я не устал, но заседания начнутся уже завтра,- ответил Гирин.- Может быть, для вас удобно в субботу, в конце конференции.

— Очень хорошо. Я прошу вас приехать ко мне, оказать мне эту честь. Вы позволите, чтобы пришли несколько моих друзей? Будут только мужчины. Даярам приедет за вами. Мои друзья будут очень рады встрече с русским врачом-психологом. Мы уже слышали о ваших выступлениях на делийской конференции.

— Я очень благодарен,- тихо сказал Гирин,- я плохой оратор и не слишком силен в английском языке. Однако мне чрезвычайно интересно встретиться с вашими друзьями. Жаль, что мое пребывание здесь очень ограничено.

217